(Запись от 16 марта 2018 года)

 

Георгий Эргемлидзе, ведущий:Добрый день, уважаемые тюменцы! Очередная передача клуба «Диалог-Диспут-Доверие» посвящена президентским выборам.

К нам пришли пообщаться представители политических сил, доверенные лица кандидатов на должность президента России: от Титова Бориса Юрьевича – Калюжная Ольга Анатольевна, от Сурайкина Максима Александровича – Севостьянов Юрий Дмитриевич, от Явлинского Григория Алексеевича – Аверин Михаил Вячеславович, от Бабурина Сергея Николаевича – Репетов Александр Павлович, от Грудинина Павла Николаевича – Абукин Динар Марсельевич.

Куда движется страна, что нас ожидает, что будет после и в каком направлении политический процесс будет эволюционировать и совершенствоваться?

Может быть с вас начнем, Михаил. Как бы вы охарактеризовали особенности этой избирательной компании, в чём её коренное отличие от прошлых?

Михаил Аверин: Здесь надо делить регионы и Москву. Это совершенно разные вещи, потому что если мы смотрим на те дебаты, которые проходили в Тюмени, к примеру, то у нас всё было достаточно разумно, адекватно, чего не скажешь о Москве.

Георгий Эргемлидзе: Чем вы объясните расширение формата кампании вашего кандидата в президенты? Силы дополнительные появились? Сторонники?

Михаил Аверин: Дополнительных сил наоборот не стало, потому что, если вы знаете, мы лишились финансирования. Программа Явлинского в основном - о гражданине, о достоинстве, о правах. Я так думаю, что люди устали от лозунгов, от формальности, когда у нас говорят одно, а на самом деле оно как бы есть, но пользоваться этим просто невозможно.

Георгий Эргемлидзе: Хорошо, спасибо, Динар, к вам вопрос: чем был продиктован выбор коммунистической партии, ставка именно на этого кандидата?

Динар Абукин: Съездом партии был выдвинут беспартийный кандидат, мы участвуем в широком фронте совместно с народно-патриотическими силами.

Георгий Эргемлидзе: Что это за образование такое – народно-патриотические силы?

Динар Абукин: Это левые силы, которые стоят на позициях патриотизма, борются с сегодняшними явлениями капитализма, считают, что очень много коррупции у нас, что очень много проблем, и они не решаются. Кандидат от коммунистических сил, пусть он и беспартийный, но он определен съездом партии, а комментировать решение съезда - коллегиальное решение - я не могу.

Георгий Эргемлидзе: Ну всё-таки возникает вопрос, классический коммунист – он интернационалист, атеист, не признает частной собственности, а сейчас получается, что от этого всего отказались, больше дрейфуют наверно к социал-демократии, а название всё-таки остается коммунистическая партия, чем можно это объяснить?

Динар Абукин: Понимаете, понятие «коммунист» всегда ассоциируется за народ, за простой, бедный народ. Время не стоит на месте, но от самых базовых понятий мы никуда не уходим.

Георгий Эргемлидзе: Хорошо, спасибо. Ольга Анатольевна - представитель кандидата от «Партии Роста» Бориса Титова, уполномоченного по правам предпринимателей, человека, занимающегося проблемами бизнеса.

На выборах в 2016 году в Госдуму партия получила довольно маленький процент поддержки, но уполномоченный по правам бизнеса господин Титов всё-таки рискнул выставить свою кандидатуру на президентские выборы, при этом, мы знаем, что выборы - это очень дорогостоящая процедура, оценивается где-то в 500 миллионов рублей, никак не меньше.

Какова была необходимость выдвигаться Титову?

Ольга Калюжная: Есть «Деловая Россия», есть «Партия Роста» и есть «Стратегия Роста» - вот эти три составляющих, и везде есть Борис Титов, предприниматель, омбудсмен.

Касательно вопроса, почему нужно участвовать. Потому что это человек на сегодня, который понятными словами, расчетами предлагает экономике страны выйти на новый уровень роста для того, чтобы все мы с вами - и предприниматели, и люди - жили достойно, а не откатились назад в ближайшем будущем.

Основная наша позиция сводится к тому, что страна прекрасная, люди прекрасные, сырьевые ресурсы прекрасные, а жить достойно у нас никак не получается.

Георгий Эргемлидзе: А что не так в экономике?

Ольга Калюжная: Если коротко говорить, то экономика вообще у нас сырьевая, и она продолжается оставаться сырьевой.

Георгий Эргемлидзе: Чем плоха сырьевая экономика?

Ольга Калюжная: Тем что мы находимся в зависимости от цены на нефть, как только цена на нефть падает, у нас сокращаются медицина, социалка. Самое главное - у нас нет стабильности.

Георгий Эргемлидзе: Все говорят, у нас производства нет. Ну, условно, представим себе картину: создали мы производства, произвели товары, и куда мы их будем девать?

Александр Репетов: Никакого открытого рынка в мире нет - это всё обман, потому что войти в рынок Германии - у них там квоты, и так везде, рынок оберегается пуще государственной границы, они нас не пускают.

Куда продавать, вы сказали… У нас был станкостроительный завод, выпускали бетономешалки, покупало 80 стран мира, в советское время, они были конкурентоспособны с другими бетономешалками. Но с чем нам теперь идти на Европейский рынок, США, Канаду? У нас есть Азиатский рынок, Африканский, Южноамериканский.

Это моя точка зрения, ошибочная, возможно, но я хочу сказать, что, когда мы говорим про экономику, мы не можем понять, что экономику у нас определяет не экономика, не какой-то здравый смысл, у нас экономику определяет политика. Когда в 1991 году подготовленный много лет центральный комитет КПСС совершил госпереворот…

Георгий Эргемлидзе: О 1991 году мы еще поговорим. Пусть Ольга договорит. Вопрос-то знаете какой, вот произвели мы этого товара, у нас в Советском Союзе полно было этого товара, просто его никто не хотел покупать…

Александр Репетов: Я с вами категорически не согласен…

Георгий Эргемлидзе: Ну подождите, туфлей и сапог было полно, но все искали Югославские сапоги. Давайте дадим договорить, хорошо, наладили это всё производство, вопрос не абстрактный, дело в том, что при сегодняшних условиях производства, я сам был в Германии, видел там завод по производству фармацевтики, величиной с частный дом, но этот завод обеспечивает всю Европу лекарствами, настолько эффективно и компактно, другой, например, небольшой завод производит коробки передач для всех видов машин - это просто фантастика!

Ольга Калюжная: Это называется высокопроизводительные рабочие места. Надо дать экономике развиться, нужно действительно дать нормальную конкуренцию, нужно действительно дать развиваться малому бизнесу, а не прятать его, у нас 50 процентов бизнеса находится в тени, нужно дать ему возможность, нужно поверить в народ, не нужно думать, что у нас народ - или дураки, или всё украдут.

Георгий Эргемлидзе: То есть вы готовы поверить, выдать кучу добра, нужна электроэнергия, материалы, оборотные средства, склады, территории, автомобили, транспорт, вы всё это народу выдали, а обратно он вам принес кривые двери там или, я не знаю, еще что-то некондиционное, что вы будете с этим делать? Просто выдать – недостаточно, мне кажется.

Ольга Калюжная: Нам нужно поверить в то, что наш народ не тупой, не бедный - и это классно!

Я хочу всех ознакомить со Стратегией Роста в интернете, потому что день еще есть, у нас полтора дня еще есть для того чтобы почитать, там на самом деле в цифрах, в разных схемах…

Георгий Эргемлидзе: Я пытался ознакомиться, там тысячи листов. То, что у нас творится с программами кандидатов - это просто ужас, потому что такого не осилить и докторам наук, не то, что простому избирателю разобраться. Ну хорошо, народ умный, надо увидеть ум в народе.

Ольга Калюжная: Я хочу, чтобы все ознакомились со Стратегией, и обратить внимание на то, что четко в цифрах изложено, как можно уйти от сырьевой зависимости и построить за 5 лет, за 10, и до 2035 года ту экономику, в которой люди будут получать хорошо, достойно, бизнес будет работать хорошо и будут развиты высокотехнологические места, и Россия не откатится назад. Потому что если мы сегодня шагов в экономике делать не будем, то будет хуже Гватемалы. Я за плановую экономику, я за цифры!

Георгий Эргемлидзе: Александр Павлович, вы же работали в администрации Рокецкого, в «махровые» 90-е годы, внедряли там «химеры ельцинизма»?

Александр Репетов: Нет, не внедрял, я работал помощником губернатора Тюменской области по Совету Федерации, и занимался технологиями, выборами и Советом Федерации, это совершенно другое, там законотворческая работа.

Я работал в аппарате представителя президента по УРФО, ездил по всем городам, работал и с Е.В. Куйвашевым и с предшественником. Вообще Урал - это уникальный в экономическом плане регион с природными богатствами, и я заметил, везде производство закрыто, я разговаривал: почему закрылись, нерентабельно? – нет, всё есть, уголь есть, всё там есть, и тут до меня дошло, дошла простая вещь, закрывали предприятия преднамеренно, знаете, почему, потому что боялись рабочий класс.

Вот у меня товарищ был, друг детства, работал на Ижевском заводе, начальник кузнечно-прессового цеха. Ижевский завод до сих пор выпускает турбины для атомных электростанций. У них лопатка - это доля микрона, точнейшее производство, а работало там всего 80000 человек. Представьте себе, 80000 работает, а на выходе - точнейшая продукция, которая была востребована по всему миру. Он до сих пор работает. Но испугались, что ни одна антинародная реформа не пройдет, если рабочие поднимутся. Поэтому рабочих стали просто распускать, под видом какой-то новой экономики, каких-то реформ.

Куда уходил рабочий класс, он уходил либо в люмпен, просто опускался, или становился перекупщиком, торговал на рынке, ездил за границу, людям надо было выживать, там даже население этих городов уменьшилось, люди ринулись в центр, потому что там хоть работа была.

Это было сделано искусственно, мы тоже могли делать скрепки, нам не нужны были тайваньские скрепки. Поэтому и Маргарет Тэтчер стала закрывать предприятия и промышленность, угольную промышленность, производство, под видом экономики стала выводить.

Георгий Эргемлидзе: Они переучились, перепрофилировались.

Александр Репетов: Пролетарий по определению самоорганизуется, работает организованно в цехах, везде, у него есть склонность к самоорганизации, профсоюзы, партии и так далее - вот чего испугались.

Поэтому у меня ощущение, что у нас просто панически боятся создавать крупные предприятия в России, у нас все хотят какие-то маленькие сделать.

Как у нас сказал Ленин: «Коммунизм - это советская власть плюс электрификация всей страны». Они электрифицировали всю страны, а что делал Чубайс? - он ее распиливал, чтобы не было единого энергетического комплекса.

Грудинин как-то очевидно применил технологии, молодежь сразу его узнала.

Были применены какие-то технологии, у нас администрация выдают многосерийные фильмы про Путина, ну понятно, косвенная пропаганда, да, вопросы животрепещущие, интересные, он показан таким объемным человеком. На его фоне выпускают шоуменшу, бедненькая, заплакала даже, бессовестная, бесстыдная девушка, ну это как бы ее багаж, потому что на телевидении это больше всего ценится.

Другие кандидаты - всех слушал с огромным интересом - у каждого есть какое-то рациональное интересное зерно, каждый с какой-то стороны проблему рассматривал, особенно ЛДПР. Как начинают читать свою программу, думаешь воплотили бы это в жизнь - было бы здорово!

Что мне не нравится? Не нравится - какой холодный душ ожидает весь российский народ после выборов, потому что уже подготовлены к принятию законы, которые по налогам обдерут нас, сдерут последнюю шкуру.

У нас бюджет города формируется за счет штрафов, и заложено в бюджет двойное увеличение штрафов, то есть будут создаваться какие-то ловушки, чтобы наших горожан в эти ловушки ловить.

По этим выборам, какие проценты нам дадут, меня больше всего волнует. У нас же виртуозы подсчетов, как у нас всё считают… Такое ощущение, что уже и наблюдатели никакой роли не играют, всё проходит мимо них.

Георгий Эргемлидзе: Ваш прогноз какой? Что будет происходить дальше, ведь это не может бесконечно так быть. Да, рабочие хотят работать, согласен, но у рабочих были фабрики и заводы 77 лет, но во время приватизации, если вы помните, ведь всё было роздано трудовым коллективам, директора просто потом выкупали всё это за копейки у рабочих.

Юрий Севостьянов: Они ведь не сказали работникам, что предприятие градообразующее, они подождали какое-то время, когда это совсем упадет, когда народ от нищеты сам будет вынужден придти, ну зачем обманывать…

Александр Репетов: Есть разная точка зрения, но то, что эта ваучерная приватизация была фикцией и обманом - это точно. Бендукидзе привез просто целый самосвал ваучеров на «Уралмаш». Мы понимаем, что он не украл, но, значит, он как-то людей ввел в заблуждение…

Георгий Эргемлидзе: Почему именно ввел в заблуждение - он играл по тем правилам, которые были…

Александр Репетов: Ну вы же знаете, что правила были жульнические, народу же по телевидению рассказывали, этот Леня Голубков…

Георгий Эргемлидзе: Подождите, то есть вы считаете, что людям показали какую-то картинку, и они повелись?

Александр Репетов: А вы считаете, что все у нас с высшим образованием и очень изощрены в понимании, как кого обманывают, нет, ничего подобного, у нас много доверчивых людей, вот их охранять должно государство от этих жуликов и мошенников, потому что по-другому нельзя!

Ольга Калюжная: Меня просто так классно как опытный политик подловил Александр Павлович по плановой экономике, я за рыночную экономику, но по плану. В нашей программе, в Стратегии Роста, как раз то, что говорит сейчас Александр Павлович, прямо прописано: о крупных предприятиях, о создании ста кластерных крупных предприятий, основных, которые станут оплотом развития экономики и 4000 малых предприятий за десять лет.

Георгий Эргемлидзе: У нас дыра вообще-то в бюджете, какие там ресурсы, дефицит же бюджета у нас, просто мы выясняем вопрос, за чей счет должны быть созданы…

Ольга Калюжная: Мы говорим о том, что экономика работает неверно на сегодня, вот нам всем рассказывают про таргетирование инфляции, она не имеет никакого отношения к стабильности внутри страны понимаете.

То есть на самом деле сейчас федеральный бюджет настроен на защиту своих интересов, мы сейчас концентрируем деньги в федеральном бюджете за счет обеднения регионов, обеднения населения, мы их концентрируем. Замечательные 4 процента инфляции не имеют никакого отношения к процессам реальной жизни.

Георгий Эргемлидзе: Все-таки мы не договорили, вот вы сказали, что рабочие там возмущены, то-сё, потеряли ваучеры, теперь выход-то какой вы видите, вот Бабурин, в чем видит выход из ситуации, что надо делать?

Александр Репетов: Сергей Николаевич Бабурин говорит о разумном пересмотре итогов приватизации, если допущена уголовщина, значит, надо денежки вернуть, пересчитать и так далее, почему, потому что на самом деле была криминальная приватизация, были подлоги, присваивались предприятия, целые отросли были приватизированы за копейки.

Второе. Продаем природные ресурсы, пожалуйста, каждому на счет - долю, у нас каждый гражданин Росси должен получать долю от продажи природных ресурсов. Заблуждение, которое нам распускает правительство - это то, что у нас не хватает денег, их у нас выше крыши, поэтому правительство взяло такую моду, меня это тоже очень сильно настораживает и огорчает, вот оптимизация, вот у нас лишние люди работают на железных дорогах, в школах, здравоохранении, слушайте, везде не хватает людей, нет - давайте сокращать!

Георгий Эргемлидзе: Спасибо. Наконец-то дошли до Юрия, готовы послушать в чем корень зла видит кандидат Сурайкин, и как собирается это зло искоренять из нашей жизни.

Юрий Севостьянов: Реально видно, что после 1990 года в руководстве уже сидели, так скажем, директора, готовые к развалу. С 53-54 годовпотихоньку, планомерно к этому шли, после смерти Сталина.

Не зря Максим Сурайкин взял программу 10 Сталинских ударов по капитализму и американскому империализму. Так вот, я вернусь, что стали у людей выкупать ваучеры, а потом приватизировать, выводить в частную собственность…

Георгий Эргемлидзе: Давайте разберемся. Приватизация предприятий, на которых люди работали трудовыми коллективами - это совсем другое. Ваучерная приватизация - это когда тебе давали ваучер и ты мог пойти купить предприятие, к которому ты вообще никогда, отродясь, не имел отношения. А второй механизм был - это когда те предприятия, где, собственно говоря, люди работали, заявили программу приватизации, между собой всё раздали, и вы все - в реестре акционеров, как у Грудинина.

Юрий Севостьянов: Рядовому человеку этого не понять, итог какой - всё вывели в частную собственность. Что у нас потом пошло, давайте мы просто проанализируем, что у нас пошло, повальное пьянство, разграбление…

Георгий Эргемлидзе: А почему пошло-то?

Юрий Севостьянов: Потому что было предательство нашей верхушки, власти, человеку не прямо сказали в телевизор – идите пьянствуйте, но создали все условия для этого, лишили труда трудового человека.

Георгий Эргемлидзе: Я не понял, как его лишили, вот он работает, он на рабочем месте, наоборот его закрепили еще, сказали: вчера ты был здесь рабочим, но сегодня ты еще и собственник, работай! На предприятиях директорский фонд не более 20 процентов, это потом началась скупка акций.

Юрий Севостьянов: В итоге, народ оказался за бортом, по факту.

Георгий Эргемлидзе: Знаете, почему он оказался за бортом, потому что он не дорожил тем, что у него было. В СССР 20 миллионов «несунов» было, которые тащили всё, начиная от болтов.

Александр Репетов: Слушайте, что вы наговариваете на СССР, не было «несунов»! Я вспомнил разговор, было выступление Бабурина в университете, выступал Анатолий Иванович Лукьянов, последний председатель Верховного Совета СССР, он говорит, у нас стала экономика по 50 процентов - в тени, 50 - на свету. Я говорю, Анатолий Иванович, я чего-то не понял, вы что хотите сказать, что у нас делали один танк легально, другой танк нелегально что ли?

Слушайте, вы поймите, да была теневая экономика, это были цеховики, они выпускали товары широкого потребления, делали там обувь, всякую бижутерию, шили подпольно, такое было, на юге больше, на севере меньше.

Юрий Севостьянов: Вернемся к выборам. Мы все прекрасно видим сейчас, что на выборах присутствуют две стороны, одна сторона олигархическая, капиталистическая и вторая сторона - это наш кандидат Максим Сурайкин, настоящий коммунист.

Георгий Эргемлидзе: А что такое олигарх в вашем понимании?

Юрий Севостьянов: Это человек, который обладает колоссальной суммой денег, при чем, хочу подчеркнуть, за границей. Возьмем советское время, вот человек - профессор, он мог зарабатывать, если память не изменяет, в десять раз больше, чем рядовой трудящийся, я согласен. Олигарх не может получать баснословные деньги, так мало того, что, ладно ты получаешь баснословные деньги, а почему ты не оставишь их в стране, что мешает?

Георгий Эргемлидзе: Давайте я теперь тоже свою точку зрения выскажу. Проблема коммунистического уклада была в чем - очень сложно было мотивировать людей.

Юрий Севостьянов: Не согласен, вот вы посмотрите на рост до 1954 года…

Георгий Эргемлидзе: За счет железного порядка.

Юрий Севостьянов: Я хочу сказать только, возьмем коммунистическое время, нашу КПСС, ведь человек, который рекомендовался на должность первого секретаря, руководителя, его путь возвышения видела вся страна, он сначала мог министром быть, наркомом, по Союзу везде опробовался, потом конечно он поднимался выше и становился допустим секретарем.

У нас программа по выводу и выходу нашей страны из того тупика, в который мы сейчас пришли, понимаете.

Георгий Эргемлидзе: За счет чего?

Юрий Севостьянов: За счет программы, за счет национализации, основное – национализация.

Георгий Эргемлидзе: Национализация - это, когда людям надо деньги отдать, национализация - это не отъем, национализация - это когда людям дают адекватную цену стоимости их имущества.

Юрий Севостьянов: Просто нужно реально понимать и делать выводы, смотрите программы кандидатов идут – мы сделаем то, то, то, хорошо, у меня как у гражданина возникает вопрос, а на чем вы основываетесь, вот мы основываемся на базисе советского времени, мы не говорим, что программа Сурайкина - это вернуться назад, я подчеркиваю, что нет.

Георгий Эргемлидзе: Я так и не понял в чем программа-то? Вы же для этого пришли, чтобы объяснить нам, например, Сурайкин будет национализировать, будет покупать у людей их имущество, но в бюджете и так денег нет.

Александр Репетов: Вот смотрите, нефтегазовый комплекс Тюменской области, в создании которого в течении многих лет участвовали 25 миллионов человек, кто владеет им сейчас? Ну человек 20-30, какое они отношение имеют к тому колоссальному труду миллионов тружеников в нечеловеческих условиях, в котором он был создан?

Георгий Эргемлидзе: Нефтегазовый комплекс - это железяки, государству достаются налоги, ему какая разница? Вот здесь коммунист будет работать или капиталист, государство должно получить свои налоги.

Юрий Севостьянов: Вы помните артели в Советском Союзе, так вот Сталин заставлял, чтобы были артели. Я согласен работать 20 часов, но заплатите мне за это, понимаете.

Георгий Эргемлидзе: А кто вам должен заплатить?

Юрий Севостьянов: Государство, дайте мне бесплатное образование, дайте мне бесплатную медицину, дайте моему ребенку раз в год бесплатно съездить в лагерь.

Георгий Эргемлидзе: Хорошо, давайте коротко, в чем разница между капитализмом и социализмом? В системе мотивации, в капитализме эта мотивация идет через договор, через личное соглашение, в коммунизме это всё идет через силу.

Юрий Севостьянов: Я хочу донести смысл справедливости, которая была. Была истинная справедливость к трудовому человеку.

Георгий Эргемлидзе: То есть Сурайкин уверен, что он правильно понял Иосифа Сталина, так сказать, перевоплотился в него и решил стать новым вождём, правильно я понимаю?

Юрий Севостьянов: Нет, наш кандидат взял это за основу.

Георгий Эргемлидзе: Давайте подведем итог нашей дискуссии, Советский Союз, конечно, был легендарной страной, прошел трудное испытание, трудные времена и разные периоды были, кстати, сталинский период довольно-таки трагический: две войны, серьезные репрессии…

Александр Репетов: Нет, подождите, во время Сталина в США сидело в тюрьмах больше, чем в СССР. О чем мы говорим?

Георгий Эргемлидзе: Потом, у нас вот здесь музей открыли «Россия – моя история», из присутствующих кто-нибудь был там? Сходите, пожалуйста, посмотрите, там очень интересно. Там есть одна цитата Мао, где он говорит, что отказавшись от Сталинизма, эти люди встали на путь построения чего-то феодального.

Эти выборы характеризуются тем, что в них участвуют кандидаты с совершенно несовместимыми программами. То есть вроде выдвигаются в рамках одной Конституции,но заявляются повестки, которые предполагают слом всего до основания.

Александр Репетов: Ничего подобного, с чего вы это взяли, вы занимаете крайнюю точку зрения сразу, сколько у нас собственности государственной в стране?

Георгий Эргемлидзе: Ну порядка 60-70 процентов.

Александр Репетов: И чего мы будем ломать? Мы будем смотреть о перераспределении богатства, я вам честно скажу, он идет, но он идет в пользу каких-то кланов, отбирают друг у друга.

Вы знаете, я хотел сказать про тот же самый сталинский период, когда шла война, мы противостояли гитлеровской Германии и всей Европе, потому что вся Европа работа на них…

Георгий Эргемлидзе: Ну, во-первых не только мы, а еще Америка и Англия.

Александр Репетов: Нет, стоп, Америку и Англию забудьте вообще, нам Монголия с Тувой больше помогла, чем Америка с Англией, потому что есть язык цифр. Поэтому, я хочу сказать, когда мы огульно говорим, что там было всё плохо - ничего подобного. США, например, очень мудро поступили, когда на Перл Харбор было нападение, они всех, у кого был косой разрез глаз и желтый цвет кожи - два миллиона человек - закрыли в лагеря и отобрали имущество, и не извиняются даже.

Ольга Калюжная: Вот, извиняюсь, я давно хочу сказать, почему эта тема жива, и с коммунизмом, с тем, что, к сожалению, в стране не было покаяния…

Александр Репетов: Покаяния не должно быть, нас весь мир хочет заставить каяться, ну кайтесь за Варфаламеевскую ночь, за Хиросиму и Нагасаки, мы уже покаялись достаточно.

Ольга Калюжная: Не было покаяния за тот геноцид, который был против своего народа, это первое, что я хотела сказать, и второе - нужно развить экономику страны.

Динар Абукин: Мы же видим да что с самого начала поддержка у Павла Николаевича и КПРФ огромна. Всё телевидение объединилось, чтобы творить беззаконие, грубо говоря, мочить, мы же видим…

Михаил Аверин: У нас очень хорошо началась беседа. Ну действительно, у людей денег нет, ну сделали мы продукцию, завалили всё, а дальше что? Если мы скажем, что она у нас будет конкурентоспособна, и мы ее сможем продавать за рубеж? Это утопия, мы ничего за рубеж не продадим. Чтобы внутренний спрос появился, у Явлинского есть замечательная программа. И потом, как будет внутренний спрос, у людей появятся деньги, потом автоматом, а не насильно появятся большие предприятия, они вынуждены будут появиться, а не так, что мы сделали непонятно кому, в этом вся и разница.

Георгий Эргемлидзе: Спасибо. Мы подискутировали, может быть, немножко эмоционально, но в целом - это положительный момент. Мне кажется, что наш подход разных политических сил к проблеме налаживания жизни имеет слишком большой диапазон. Спектр такой широкий, что мы не можем сойтись ни в чем, не можем найти каких-то взаимно приемлемых пониманий.

Вот взять товарища Мао в Китае, китайцы сказали, было плохо 30 процентов, а 70 процентов было хорошо и тему закрыли, и дальше идут своим путем. Хорошо бы, чтобы и у нас случилось такое примирение.

Благодарю всех за сегодняшнюю дискуссию, надеюсь, что она послужит для пользы нашей области и страны.

 

Текст подготовил Иван Кулябин

Фото: Александр Тихонов