«Если человек работает чиновником и получает миллион рублей в месяц, то возникает резонный вопрос: за что он получает такие деньги?»

Фракция СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ в Тюменской областной Думе продолжает проект «ДИАЛОГ – ДИСПУТ - ДОВЕРИЕ»

«Если человек работает чиновником и получает миллион рублей в месяц, то возникает резонный вопрос: за что он получает такие деньги?»

(Запись 6 апреля 2018 года)

 

Георгий Эргемлидзе, модератор, юрист, публицист:Добрый день уважаемые тюменцы. Сегодня у нас очередное заседание клуба "Диалог. Диспут. Доверие". Мы будем обсуждать проблемы, связанные с распадом СССР, говорить о реформах, необходимых на современном этапе, и попробуем ответить на вопрос: возможно ли повторение тех трагических событий? Вчера состоялось заседание Государственного Совета, где Президент России Владимир Путин сказал, что нам крайне необходима конкуренция в экономике. Большие госкорпорации всех задавили. Вот сегодня мы пообсуждаем этот вопрос с Александром Антоновичем Петрушиным и Александром Павловичем Репетовым.

И мой первый вопрос таков: в экономике необходима конкуренция, но политическая модель как бы не дает такую возможность, начиная с информационной сферы.

Как вы думаете Александр Антонович, позволяет ли нынешняя политическая модель реально осуществлять конкуренцию в экономике?

Александр Петрушин, писатель, историк, краевед: Если ответить коротко, то да, позволяет. А через что? Через Конституцию Российской Федерации, которую, к сожалению, мало кто знает и совсем мало кто понимает. В этом году ей исполниться 25 лет. В ней всё прописано. И насчет конкуренции, и насчет того, кто это должен соблюдать. И насчет того, что запрещено и что разрешено. Если говорить о СМИ, то тут, коротко скажу, цензура у нас запрещена. Поэтому какие могут быть вопросы? Кстати в Конституции сказано, что у нас признаются все формы собственности. И государственной, и муниципальной, и частной. А кто за этим должен наблюдать? Тоже есть орган с тремя буквами: ФАС – Федеральная антимонопольная служба. А над ними ещё есть куча наблюдателей. Это, прежде всего, законодательные органы, исполнительные, вышестоящие. И общественный контроль - общественная палата. Чего нам не хватает?

Георгий Эргемлидзе: Нам не хватает, например, если ссылаться на Конституцию, настоящего   разделения властей. В реальности этого нет. Мы видим, что власть работает как одна корпорация. Нет разделения. Конституции 25 лет, но ни разу я не слышал, чтобы разные уровни власти друг с другом спорили по какому-то вопросу. Или каждый бы боролся за свои полномочия. Такого не было.

Александр Репетов: То есть вы хотите сказать, что договариваются все?

Георгий Эргемлидзе: Думы превратились в "не место для дискуссий". И фактически штампуют законопроекты, которые исходят от исполнительной власти. Это тоже ни для кого не секрет. Потому что 90 процентов - это инициатива правительства и губернатора. Получается, что мы не смогли на практике организовать разделение власти?

Александр Петрушин: А кто нам мешает? Я не думаю, что Госдеп Соединенных Штатов Америки мешает нам в собственном доме разобраться. Сказали четко: разделение властей – законодательная (представительская), исполнительная, судебная. Представительская - должна заниматься законами и контролем за их исполнением; исполнительная - должна исполнять волю этих представителей, а еще конкретно волю народа. Есть судебная власть, которая должна, не глядя на всех, решать и по совести, и по закону все споры. Но и потом есть общественность. Вот мы и собираемся. Мы должны рассуждать. Мы должны говорить. Мы должны доносить эти острые проблемы до всех ветвей власти. Потом мы иногда, сейчас правда забыли, называем СМИ четвертой властью. По-настоящему она нам должна все эти недостатки вскрывать и показывать. И никого и ничего не бояться.

Александр Репетов, экс-доверенное лицо кандидата на должность Президента РФ С.Н. Бабурина: Я бы хотел добавить, что мне не нравиться в Конституции нашей, прежде всего, записанный приоритет международного права над нашим правом. Вот это мне не нравится. Оно практически не используется потому, что многие статьи Конституции на самом деле у нас не используются. И вот сегодня, когда областная или Государственная Думы, руководствуясь тем, чего изволит и чего желает правительство, принимают большинством законы, которые противоречат интересу большинства населения. Это раз. Иногда противоречащие даже здравому смыслу - это два. И поэтому сегодня сложилась практически и фактически такое положение вещей, что исполнительная власть стремиться контролировать все. Все процессы и общественную сферу, и судебную власть и сферу представительской власти. Идет тотальный контроль. Не дай бог кто-то пройдёт или возникнет какая-то иная мысль. Когда были дебаты, мне понравились программы практически всех кандидатов. Интересные разумные программы. Очень много предложений.

Георгий Эргемлидзе: Давайте разберемся с международным правом. Такого "международного права" для всех - его просто не существует. Каждая страна присоединяется к праву, какой-либо конвенции самостоятельно. Каждая страна для себя решает, будет ли она исполнять какой-то международный документ. То есть, если страна к нему присоединилась, а потом говорит, что, извините, тут приоритета нету, то, как это тогда понимать? Вы тогда определитесь, хорошо подумаете первоначально, и если вы к чему-то присоединились, то, как же можно задний ход включать?

Александр Репетов: Если вы имеете в виду нашу Россию, то мы всегда можем включить задний ход. Если какие-то законы и решения международные наносят вред нашей национальной безопасности и нашим национальным интересам, мы что, из принципа будем совершать?

Георгий Эргемлидзе: Мы просто эту строчку в Конституции критикуем, но с другой стороны, если мы приняли решение подписаться под этим международным документом, то наличие этой строчки, я думаю, ничему не противоречит. А если мы вышли из этого договора, то этого права для нас просто не существует. Россия вот недавно вышла и не признала Римский статут по Международному уголовному суду. Такие документы есть, но мы не участвуем. Но как-то абсолютизировать, типа нам кто-то что-то навязал - позиция не очень, я думаю.

Александр Репетов: Навязали, безусловно. Верховный Совет был расстрелян и низложен в результате военного переворота.

Георгий Эргемлидзе: Но все же как-то примирились с этим. Или не примирились?

Александр Репетов: Многие морально, допустим, не примирились, а вообще, конечно. Гражданской войны у нас не случилось. И потом там были странные, я считаю, предложения от того же Ельцина. Он сказал: берите суверенитета столько, сколько можете взять.

Георгий Эргемлидзе: Неуправляемость была в стране. А что нужно было делать? Запасы еды в некоторых городах - на неделю. Можно почитать эти документы. По Санкт-Петербургу и даже по Москве.

Александр Репетов: Сейчас идет активно мифотворчество про тот период, что у нас там не хватало продовольствия. Все у нас везде хватало.

Александр Петрушин: Вы не помните, когда на предприятиях выдавали, и там все только дележом и занимались? Вы спросите.

Александр Репетов: Я могу сказать, что вот в этой книге «Тюмень 415 лет» очередь – это фотомонтаж. Не было такой очереди, чтобы от Орджоникидзе до Почтамта люди стояли в очереди.

Александр Петрушин: Вы посмотрите фотографии Киселёва из «Тюменских известий».

Георгий Эргемлидзе: На эту тему написана масса книг. Можно придерживаться, конечно, любой версии было так или эдак. Но вообще-то правительственные чиновники писали, что дела обстоят очень плохо.

Александр Репетов: Я считаю, что это было искусственно для подрыва власти в стране. А почему нет? Группа лиц, которая свергала власть. Я думаю, что если на самом деле мы возьмем вот тот же развал СССР…

Александр Петрушин: Что, КПСС была заинтересована в развале?

Александр Репетов: Конечно. Однозначно.

Александр Петрушин: Все 19 миллионов коммунистов?

Александр Репетов: 19 миллионов коммунистов мы оставим в покое, потому что, я помню, когда был путч, ни один не пришел. Ни один райком, ни один горком не защищали. Я был свидетелем этого.

Георгий Эргемлидзе: Вот посмотрите, в России в 1991 году не случилось гражданской войны. Но практически во всех других республиках: в Грузии, в Азербайджане, в Армении - там везде началась гражданская война. Не скажу за среднюю Азию, но и там были катаклизмы.

Александр Репетов: Вот вы говорите, кто был заинтересован? Я помню запросы, которые писал Сергей Николаевич Бабурин, и ему четко отвечало МГБ - тогда было не ФСБ, в то время, например, Чечне через Прибалтику было продано пять тысяч автоматов, пулемётов и «подствольников». Всё продавалось. Напрямую. Вооружалась Чечня. Для последующих конфликтов.

Георгий Эргемлидзе: Хорошо, Чечня вооружалась. Но тогда простой вопрос возникает, почему они собственного Феликса не смогли защитить, когда снимали памятник? Много вышло сотрудников с Лубянки, которые бы решились отстаивать памятник?

Александр Репетов: Вы знаете, я вам приведу несколько примеров. Помните события 1989 года в Грузии, когда в Тбилиссии были массовые беспорядки? Когда нам рассказывали, что саперными лопатками десять десантников бежали за бабушкой километр, чтобы ее зарубить. Но всё это было вранье. Я разговаривал с командующим Закавказским военным округом Родионовым Игорем Николаевичем. Он сказал, как это произошло: руководитель КГБ Грузии вывел оперсостав, который работал скрытно среди протестующих, просто отозвал всех с площади, и там пошел неуправляемый процесс. И после этого я говорю: и что вы сделали? Он сказал мне, что он сделал с председателем КГБ Грузии. Он просто врезал ему по-мужски между ног и ушел. Потому, что все было сдано. Страна была сдана.

Это шла дискредитация армии. Внутренние войска. Процесс начался в 1985 году, но по разным причинам. Я подозреваю, что это одна из причин, почему наша страна потерпела такую катастрофу. Тот же Путин называет это самой страшной катастрофой 20 века. И то, что он хотел предотвратить, было как раз разрушение СССР. Когда в одночасье, в одну ночь, 25 миллионов русских стали вдруг жить в разных странах.

Александр Петрушин: Не захотели вместе жить? А почему? От хорошей жизни никто не уходит.

Александр Репетов: Секунду, ничего подобного! Прибалтика и Западная Украина, Грузия, Азербайджан жили лучшее нас в десятки раз. У них было всё. И всегда. И снабжение было, и всё. Были специальные постановления: во-первых, импорт шел в эти республики. Всё оставалось у них. Налоговая система и, более того, они дотировались за счет России.

Александр Петрушин: А что это мы так поставили унизительно Россию? И почему вы об этом молчали?

Александр Репетов: Мы не молчали, мы делали. Это не мелочевка: мы собирали депутатов, информировали, показывали структуру расходов. Это первое. Жили очень хорошо наши окраины. Наши братские «кровососущие» республики. А Россия жила значительно хуже. Но, я считаю, один из моментов, который нашу страну подвигнул к катастрофе - это финансово-экономический кризис 1973 года. Потому что тогда СССР получил огромную сумму денег за продажу недр. Потому что арабские страны отказались давать нефть.

Георгий Эргемлидзе: Давайте в логике событий разберемся.Вы говорите, с одной стороны кровососущие республики, а потом они ушли, и вы говорите, почему они ушли?

Александр Репетов: Почему они ушли? Я не задаю такого вопроса «почему они ушли». Что такого - ушла полуторамиллионная Эстония? Да это ничего не значило. Для нашего хозяйства она ничего не значила. Трехмиллионная Литва тоже ничего не значила.

Георгий Эргемлидзе: Почему тогда катастрофа?

Александр Репетов: Потому что там остались люди, граждане СССР, которые лишились всех прав. До сих пор в Прибалтике они - люди второго сорта. И везде их гнобят. А на Украине что получилось?

Георгий Эргемлидзе: Давайте без этих пропагандистских клише.

Александр Петрушин: А Конституция 1977 года, брежневская, где было записано право наций на самоопределение...

Александр Репетов: И как всё там было прописано? Было заявлено и, более того, никаких подзаконных актов, что может выйти государство, не было нигде.

Александр Петрушин: Я еще раз говорю, когда и в семье, и в доме хорошо, сыто, тепло и светло - никто не уходит.

Александр Репетов: Есть такое выражение «с жиру бесятся». Вот они и бесились с жиру: Прибалтика, Западная Украина...

Александр Петрушин: Я считаю, что жили плохо. Есть было нечего. Везде в Советском Союзе жилось плохо. Если все так хорошо, тепло и уютно, никто бы не развалился. К нам бы наоборот тянулись. А мы всё – «мировая революция!» В Афганистан, по социалистическому пути, - а на кой он нам? Кому мы должны?

Александр Репетов: Это была геополитика. И нам не нужно было, чтобы там пришли американцы и поставили ракеты.

Александр Петрушин: У нас и так вся страна - о чем вы говорите - одна шестая часть суши была. Нам зачем этот Афганистан нужен был? В Чехию танки - зачем?

Александр Репетов: У нас был Варшавский договор.

Александр Петрушин: А они хотели жить по-своему!

Александр Репетов: А почему они захотели жить по-своему? Переворот потому что совершили.

Александр Петрушин: Может ли повториться 1991 год?

Георгий Эргемлидзе: У нас уже экономика четвертый год стагнирует. Это раз. Роста никакого не просматривается. Допустим, при СССР, когда начались реформы, все ученые и политики признают, что уже было время упущено для того, чтобы стабилизировать ситуацию внутренним способом. И поэтому может, действительно, кто-то и вмешивался.

Александр Репетов: Я помню, была такая передача по «Регион-Тюмень». Началось выступление, сидят: депутат Верховного Совета СССР Васильев, депутаты РСФСР Павлов и Егоров, социологи, и вот один социолог выступает и говорит: «Я как социолог считаю, что СССР не должно существовать». Потом к Павлову обратились: скажите, Николай Александрович, а он говорит: «Ничего говорить не буду! Вы кого позвали? Тех, кто против СССР? За разрушение страны?!»

У нас страна живая была. У нас масса людей с Украины, масса людей из Грузии. И что сейчас? Что хорошего?

Александр Петрушин: Никто этого не оспаривает. Мы хотим узнать, почему это всё? Почему такой рев на телевидении из-за Украины? У нас, в Тюменской области, население некоторых городов на треть из украинцев состоит. Ноябрьск - почти украинский город…

Что мы будем один народ натравливать на другой? Это что, конструктивно? У них свое государство, пусть они решат.

Георгий Эргемлидзе: Давайте вернемся к фактам. Ведь СССР был прекращён путем подписания Беловежских соглашений. Кто там основные подписанты? Был Ельцин, Шушкевич, Кравчук. Назарбаева не позвали, или он не доехал?

Александр Петрушин: Он не доехал.

Александр Репетов: Тогда это все было незаконно. Потому что действовала Конституция СССР, которая не допускала развала территории. Потому что принят был в 1990 году закон о выходе республики 3 апреля. И там было написано про референдум, как его проводить. Все было прописано. Все это было проигнорировано. Подписали три человека, развалили великую страну.

Александр Петрушин: А для чего? Развалить великую страну? Я скажу почему. Потому, что у нас надо было убрать стул из-под Горбачёва. Советского Союза не стало, а он - Президент СССР. А раз государства нет, значит, и президента нет. Вот и всё. В том момент уже руководствовались личными политическими амбициями.

Причина подписаний Беловежских соглашений заключалась только в том, чтобы убрать президента СССР.

Александр Репетов: Я думаю, что в любом случае это был совершенно не легитимный акт. И никто его не может оправдать.

Георгий Эргемлидзе: Но на следующем правовом поле этот акт был закреплен, утверждён.

Александр Репетов: А как? Конституция была расстреляна. Конституция не соблюдалась СССР прежде всего 1991 года. Территория была единая. Там в Конституции был записан приоритет законов СССР над законами республик. Граждане всех республик признавались гражданами СССР. И считались гражданами СССР.

Александр Петрушин: Украина в тот период - 98 процентов населения проголосовало в сентябре за выход и за самостоятельное государство. Чего вдруг?

Александр Репетов: Многие республики не проводили референдум. Прибалтика, Закавказье не проводили. Они сразу заявили о своем суверенитете.

Александр Петрушин: Начались конфликты на этнической основе.

Александр Репетов: Не на этнической, а на политической основе. Я хочу сказать, что вот этот нацизм и сепаратизм возник вдруг. Вот взять Прибалтику: они под какими флагами стали самостоятельность просить? Под нацистскими флагами. Они стали чествовать кого? Латышских легионеров «СС». В Латвии 125 тысяч легионеров было.

Александр Петрушин: Я вам красных стрелков напомню. Они у нас тоже Сибирь кровью залили.

Александр Репетов: Я считаю это неправильное сравнение. 125 тысяч латышских легионеров у немцев в «СС» служили добровольно. Эти добровольческие войска, которые были в Эстонии, Латвии, Литве и на Украине, использовались, в основном, как карательные органы. Для подавления партизанских движений.

Александр Петрушин: Этого никто не оспаривает.

Александр Репетов: Я вам говорю, что там эсесовцы подняли голову, а вы мне про красных стрелков.

Александр Петрушин: У нас в красной армии был латышский национальный корпус. Ну и что? Гражданская война с той и другой стороны.

Александр Репетов: Я вам говорю, что они все пошли на фашистской основе.

Георгий Эргемлидзе: Что, их надо расстрелять?

Александр Репетов: Да что вы в такую крайность бросаетесь. Я вам говорю, что все их движение шло на фашисткой основе.

Георгий Эргемлидзе: Это же признанные границы, и был акт Хельсинки 1979 года.

Александр Репетов: Признаны. Почему претензий нет, но исторические претензии могут быть.

Георгий Эргемлидзе: Исторические претензии могут быть любые. Это претензии на уровне частном или уровне государства?

Александр Петрушин: 1991 год, ГКЧП вспомним. На их стороне заговорщики: армия, КГБ, МВД, партия. Чего затеяли, какой-то переворот?

Георгий Эргемлидзе: Они же хотели Горбачёва от власти отстранить.

Александр Репетов: Подождите. Вы правильно сказали? Хотели Горбачёва убрать.

Александр Петрушин: Все было на их стороне.

Александр Репетов: Но страну не собирались разрушать? А по Беловежскому соглашению, получается, надо было страну разрушить, чтобы убрать Горбачёва. ГКЧП более гуманно поступало.

Александр Петрушин: Почему не получилось?

Георгий Эргемлидзе: Горбачев не оспаривал решения Беловежских соглашений. Он добровольно согласился.

Александр Репетов: Его перед фактом поставили и сказали: до свидания. И всё, СССР прекратил свое существование.

Георгий Эргемлидзе: Он не отдал никакой приказ.

Александр Репетов: Он приказов вообще никаких не отдавал. Дал приказ Бакатина поставить. Дальше он стал другие приказы отдавать, которые разрушали наше государство.

Георгий Эргемлидзе: Мы говорим о том, что Горбачёв был слабый человек, либо он был мягкий человек? Или он увидел, что иного пути здесь не было?

Александр Репетов: Нет. Горбачев был частью системы, которая уничтожала СССР.

Георгий Эргемлидзе: Потому что иной путь вел уже к серьезной гражданской войне.

Александр Репетов: Ни к чему он не вел.

Георгий Эргемлидзе: Его надо было арестовать?

Александр Репетов: Никто бы с нами не воевал, не воюют с голодными. При чем здесь - что он должен был делать? Я не знаю, что он должен был делать. Но то, что он нарушил закон - это однозначно. То, что 19 миллионов коммунистов не стали защищать коммунистическую партию - для меня тоже большая загадка. Но я не был членом партии, мне этого не понять.

Георгий Эргемлидзе: Почему коммунисты не стали защищать? Наверное, потому что в этой партии последние годы было много несправедливости. С чем не могли мириться простые коммунисты.

Александр Репетов: Я с партией один раз столкнулся: пошел поступать в университет Марксизма и Ленинизма, а мне сказали: мы вас не примем, вы - беспартийный. Я был против нашего блока беспартийных и коммунистов. Мне говорят: ладно, иди отсюда. Мне кажется, это было просто сонливое отношение горкома партии.

Статья 6 была о политической системе, не о КПСС. Но ядро политической системы состояло: КПСС, комсомол и профсоюзы.

Большая ошибка была - убрать эту статью.

Александр Петрушин: Давайте одну партию оставим.

Александр Репетов: Почему нет. Я считаю, что в то время это было большой ошибкой. Сразу выдернули табуретку. У нас это был отдел кадров.

Александр Петрушин: Давайте так, несменяемость власти. Леонид Ильич, обвешанный значками и медалями - герой анекдотов. Это что, создает приятную атмосферу?            

Александр Репетов: Я думаю, многое, что сегодня озвучивается наверху, - это выдается желаемое за действительное. Я вам честно скажу, может, что-то прозвучит резко, но мне, например, пресс-конференция нашего президента не нравиться. Почему? Потому что он начинает решать конкретные дела, которые должны решать губернатор, мэр или руководитель района. Он начинает вмешиваться и решать. Это неправильно. Страна должна жить, как вы правильно сказали, по закону. Мы всегда недооцениваем одну вещь, один такой класс - это бюрократию, которая пытается всё контролировать. Вот она всё придумала. Вот есть закон, она еще нарастит его подзаконными актами и распоряжениями гласными и негласными.

Георгий Эргемлидзе: Так люди против этого и восстали.

Александр Репетов: Но не совсем так, я считаю, что процесс был намного ужаснее, чем нам кажется.

Александр Петрушин: Александр Павлович, но большинство населения (вы же знаете это, хотя вы были доверенным лицом другого кандидата) проголосовало за другого конкретного кандидата. Вот прецедент. Он - на шесть лет. Терпите.

Александр Репетов: Нет, подождите, все будут терпеть.

Александр Петрушин: Не нравится? Я всегда студентам объясняю: вы потом идите на следующие выборы. У нас три способа изменения власти. Первый легитимный – выборы. Терпите, так проголосовало большинство. Второй - это приемник или наследник. А третий - это государственный переворот.

Александр Репетов: А может быть Революция? Нет? Я просто читал одного ученого замечательного, он написал это было по поводу африканских стран и сказал, что народ, против которого идет геноцид, имеет право на вооруженное восстание.

Александр Петрушин: В американской Конституции есть такое положение. У нас реформа будет. У нас классический 18 век - Петр и Екатерина и пошло, и поехало: Петр второй, Петр Третий, государственные перевороты. Они не были революциями, потому что не касались изменения основ.

Александр Репетов: Они меняли себе под удобного государя.

Георгий Эргемлидзе: Мы все-таки вернемся к сегодняшнему дню. Все сходятся к точке зрения, что надо что-то менять, что-то надо реформировать. Или ничего не надо трогать? И оставить как есть?

Александр Репетов: На что надо уделить внимание? Прежде всего, сменяемость власти на местах. Там складывается определенное товарищество. Группа корпоративная, которая начинает решать в своих интересах вопросы, которые касаются большинства населения. Я думаю, что сменяемость губернаторов - однозначно. Сменяемость мэров городов - однозначно.

Все-таки должна быть подотчётность перед народом. Вот там надо выбирать. Когда их назначили, у них светит сумасшедшая пенсия, и они уже готовы биться, чтобы угодить режиму.

Георгий Эргемлидзе: А вот нет такого ощущения, что все эти элиты просто куплены на корню? Путем больших зарплат. Если человек работает чиновником и получает миллион рублей в месяц, то возникает резонный вопрос: за что он получает такие деньги?

Александр Репетов: Он не хочет никаких перемен. Все хорошо. Я с вами согласен. Вот это самое опасное. Вот эта задержка, стагнация некая, и они, конечно, не хотят ничего менять. И любой, кто им не понятен, для них является врагом. Они его не пустят ни в какую думу. Ни в городскую, ни в областную. Они будут стараться пропускать людей понятных и, так сказать, предсказуемых.

У нас вот эти социальные лифты приостановлены. Нет у нас вот этой адаптации сверху вниз. Перемены были, кто-то заскочил в вагончик и полетели дальше.

Александр Петрушин: Кто-то оказался в нужное время в нужном месте.

Александр Репетов: Плюс имеет родственную семейную связь. И всё.

Александр Петрушин: Все эти принципы клановые. Родственные. Семейные. И тому подобное.

Александр Репетов: Кстати, я хочу сказать, что они наносят огромный ущерб.

Георгий Эргемлидзе: Давайте еще один вопрос обсудим. Как вы считаете, господин Путин он четвертый раз избирается, два раза по два раз подряд. На следующий период в 2024 году он избираться не сможет по этой Конституции.

Александр Репетов: Конституцию можно изменить.

Георгий Эргемлидзе: Есть движение НОД, которое депутат Федоров возглавляет. Кричит, что страна оккупирована и все такое. Нужно, мол, принять новую Конституцию. Будет принята новая Конституция или не будет принята? Конституция, которая позволит Путину остаться у власти?

Александр Репетов: Я думаю, что будет принята новая Конституция, которая позволит ему остаться у власти. Это обусловлено массой проблем. Часто аппарат делает руководителя. Он делает это, он дает экспертную оценку. И информационная зависимость, так? Потом еще какая-то элитарная зависимость.

Александр Петрушин: Кто от кого зависит?

Александр Репетов: От аппарата все зависят. Вот был Верховный Совет, и я там работал, был помощником Николая Павлова. Расстреляли всё. Прихожу раз в Государственную Думу, бах, а там знакомые все лица. Парни стоят из департамента охраны Белого Дома. Стоят на Большой Дмитровке. Те же самые депутаты ходят и помощники те же самые. Вечные помощники. Потому что знают систему. Тоже было и в областной думе, такое впечатление, что люди приходят и уходят те же самые.

Александр Петрушин: Я вас поправлю, этот процесс - изменения Конституции - он ведь не такой простой. Но могут быть изменения.

Александр Репетов: Вы правильно сказали, ведь проблема того же октябрьского столкновения, потому что надо было избежать финансовых отчетов. Они должны были отчитаться по деньгам от приватизации. Не хотелось. Слишком много взяли. Поэтому расстреляли Съезд Народных Депутатов. И все концы - в воду. В СССР тоже что-то сперли. В 1977 году получили сумасшедшие деньги за продажу нефти, а деньги остались на Западе, и ими распоряжался Центральный Комитет КПСС. Быть может, это был тот призовой куш, ради которого они все работали.

Георгий Эргемлидзе: Если элита готова ради какого-то куша разделать страну, то извините...

Александр Петрушин: Если народ будет еще и безмолвствовать, тогда получите то, что получите.

Александр Репетов: Народ в ужасе молчит.

 

Текст: Иван Кулябин

Фото: Александр Тихонов

Видеоверсию беседы смотрите на сайте: www.tyumen.spravedlivo.ru

Возврат к списку

Текст сообщения*
Защита от автоматических сообщений
Загрузить изображение